На лице уже больше морщин
и угольной пуховой меди.
Чтобы жить я ищу причин,
как приюта ледовый ветер.
На воде перезвоном крик
лебедей остужает душу.
Я, как старый седой речник,
лебедям тем уже не нужен.
Запогодилась летняя жарь,
разухабилась влагой дорога.
Никого мне теперь не жаль,
только чуть, если есть он, Бога.
Ничего для себя не вернуть:
ни строки, отзвучавшей шибко,
ни любви, что была как ртуть,
ни беспечной своей улыбки.
А ты мчись, караван времён,
ты доставил меня до цели!
Я так часто бывал влюблён,
что теперь уже трудно верить.
И я знаю, когда прольёт
моих дней родниковая сырость
до конца, то никто не придёт
и не скажет с тоскою "милый",
не заплачет в сторонке чуть.
Но я всё же доволен этим,
ничего бы назад вернуть
не хотел, как ледовый ветер.