Старое отличное когда-то помещение, давно присыпанное пеплом очищения,
Смещённое не меркантильным восхищением ищеек грязного перемещения.
Я предлагаю рифм "олд-скула" замещение в шкафах прощённых чувств умалишения,
Где в сущности и освещение лишь чертит сводные границы обобщения.
Ты знаешь, что есть увлечение? Это почётные, чёрт побери, приумножения
Своих пороков черноты печёночно-червивой учащённости сердцебиения,
Лично моё мнение - здесь есть нечёткая абстракция учтивого развоплощения.
Мне нет прощения посчитанных не чеками товарищей решения. Не гений я,
Не возмещаю червоточины чужого в честном поединке поражения.
Моё почтение тем кто остался чистым в чопорности псевдо-уважения,
Где верные друзья-подруги не в чести, почившие в лучах презрения,
Пречищенных не чувствами всеобщих вице-чемпионов само-восхваления.
Там гость считается лишь с численностью чётных человек движения.
Какие будут мнения? Ученики нечётности останутся в отчётах извинения?
Я не читаю кем-то напечатанные строчки извлечённого ре-подчинения,
Ответ в молчании нечётком изучайте в примечании не моего творения.
Я не черчу на почитании предвзятым отчуждением моралей обобщения.
Так просто совмещение двух лет замученных учтивостью мне чуждого учения,
Смех по причине модной в переменчивом отчаяньи судьбы погашенной свечения.
Мне честно наплевать - кто чёрствым сердцем пробивает оболочку лицемерия,
А кто случайными задатками в себе оттачивает вежливость ночного размещения.
В пустынном несвободном помещении читаю дальше я, не ожидая разрешения,
Текста не сочные, отмеченные не рифмовкой гладко-стёртого верчения.
Не восхищения я вопрошаю интонацией в отчёте лишь сменяемого настроения.
Чего же ждёшь ты от общения? Я чую истина не прячется в лучах неподчинения.
Ты чувствуешь чужие кожей пальцы, обвивающие чресла твоего грехопадения,
Нечистые упрёки самомнения, взращённые довольствием расчёта унижения?
Непопулярные, с печатью конченных в невинности амбиций самоизучения,
Как Черчилль правилами замещающие считанные вопреки своей душе сомнения.
Я чту голодных болью и счастливых в не разбитой прочности эмоций отключения,
Не примечательно, я верю не очам смотрящим вверх в порыве исступления,
Когда перебираю чётки, неучтённым оставляю численность чужого восхваления,
Как гордый человек, четыре раза пропущу входящие минуты самоотречения,
А пятым будет возмещение, где мелочью сверкнут размешанные в чае убеждения.
В пустынной зале помещения, печаль с усталостью уйдут в эмоциях стечения
Туда, где чёрно-белыми софитами счищаются наивные мечты потерянного поколения.