Мой друг, Париж,
ты пал, как ранее тебя пал Рим.
Не так уж ты неповторим,
скорее необычен, точно спишь,
представ величие на откуп босякам,
поэтам, рисовальщикам, слепцам.
Венцы им отдаёшь, а сам
уподобляешься заброшенным богам.
Париж, друг мой,
ты ближе мне казался из Москвы,
когда я говорил с тобой на "вы",
но, чёрт возьми, был твой,
во всяком случае любил
тебя, твой голос и газетный взгляд.
И ты, казалось, был мне рад,
а после позабыл.
Париж, мой друг,
я на твою могилу не приду, поверь,
я бос и сам теперь
и стёрт каблук.
В изнеможении я слишком ни о чём
среди похожих стельчатых существ
напомнил благовест.
Париж, по камням разнесён.