Я не могу молчать, когда устал
от совершенств людских пороков.
Кричать я тоже не могу - зеркал,
что отражают голос мой, так много.
И снова пятница, как собственная дочь,
вниманья требует к несовершенству света.
Я убежать хотел бы, но помочь
преодолеть привычку некому.
Каскады правил крутят мне язык,
испепеляя на ходу молчанье.
Я наклоняюсь отчуждённо, как старик,
на тридцать лет опаздывающий на свиданье.